Питерское утро

Губы, казалось, были склеены невысказанными словами. В уголках подсохла слюна (как в детстве). . .
И вместе с волнами холода из распахнувшейся форточки, набегающими на открытое тело, перед ней начали повторяться картины вчерашнего вечера. . .
Остро и с чувством нахлынувшего и сейчас наслаждения она вспомнила, нет снова ощутила прорыв его плоти! Она непроизвольно вскрикнула, едва не потеряв сознание. . . Постепенно она освоилась с безумной энергией плоти, буйствующей в глубинах горячего лона. . . Заряжаясь энергией пульсации, она не уловила тот момент, когда он, быстро выйдя, дал её измученному лону короткую передышку. . . Ощутив странное состояние, похожее на невесомость, она вяло отметила про себя, что её несут в спальню. . . Распластав её на широкой кровати, он быстро и нервно освободил её тело от одежды, едва не порвав трусики. . . Окунув ладони в чашечки лифчика, он буквально вытолкнул наружу большие груди, стянул тугой лифчик на живот и, оседлав её, на мгновение замер. . . Она почувствовала, как упругий член ложится в тесную ложбинку бюста. . . Плотно сдавив ладонями груди, она ощутила, как плоть двинулась вперед, проминая себе тесный путь между грудями. . . Впав в совершенное беспамятство, он уже никак себя не контролировал, накаляясь до предела, и уже не в состоянии был сдерживать в себе бурление рвущейся наружу лавы. . . И когда она впитала своим плечом и грудью её горячие всплески, по её телу прокатилась сладкая судорога. . .
Так закончился первый акт. . .
Что касается второго акта. . .
Для начала они долго и неторопливо цедили шампанское в гостиной. . . Её ладонь мягко приземлилась на его колене, потом она пошла выше, к плотному бугорку, туго округляющемуся под джинсами. . . Резким нетерпеливым движением распахнув застежку молнии, она проникла рукой внутрь, нащупывая его большой, но ещё сонный член. . . Он только издал недоумённый, тут же перешедший в восхищённый, возглас, когда она, опустившись на колени перед креслом, медленно вобрала в себя его плоть. . . Когда он дошел до полной кондиции, она, проходясь часто трепещущим языком по его плоти, поняла, что пора. . . Они опустились на пол. . . Оседлав его, она постепенно сгибала колени, томительно медленно погружая в себя его орудие, и вдруг они оба вздрогнули от проникновения тёплой, сильной плоти. . . Ей приходилось терпеть. . . Она подала бедра вниз и, когда опустилась почти до конца, почувствовала, что внутри её тела начинает пульсировать какая-то огромная субстанция, бурный взрыв которой едва не опрокинул её навзничь. . . Чувствуя тепло руки, скользнувшей по спине и замершей на талии, он подумал, что таинство этой ночи будет с ними еще очень долго. . .
Открыв глаза, она посмотрела прямо на него затуманенным взором. Она выглядела маленькой растерянной девочкой, утомлённой и напоённой его любовью! При этом она была такой сногсшибательно томной и благоухающей, что он просто не мог сдержать совершенно дурацкого порыва обнять и прижать её к своей груди, Да как будто защищая от себя самого!
Одинокие ночи. . ., изнуряющие сны. . ., воспоминания о том, что было и не было, мечты о том, что могло бы быть. . . Это совершенно не свойственное ей чувство сожаления. . . О чём?. . О себе?. . О них, прошедших через её жизнь?. . Да стоило ли обо всём этом сейчас? Сейчас, когда рядом дышало существо, которое было таинственным пришельцем на её . . .

планете одинокой Женщины. Которое она видела в мерцающем пламени свечей и поэтому осознавала, что это мог быть мираж, рассеивающийся с наступлением сырого и серого питерского утра . . .
Она почувствовала, что и он с некоторым недоумением посматривает на неё. . . Встав с постели, он налил остатки шампанского в широкие низкие фужеры и присел перед кроватью, протягивая их ей. Она с улыбкой выпила, глядя на него влажными глазами. . . Отставив в сторону фужеры, он потянулся к ней. . .
Припав к его груди, она почувствовала, как слёзы выступили на глазах. Стыдясь их и надеясь, что он их не увидит, она начала жадно целовать его. Напрягшиеся соски сводили его с ума! Её живот поднимался и опускался от судорожных вздохов. Припав к нему щекой, он слышал, как стучит её сердце. Оно билось уже не в груди, а там - внизу. . . В том таинственном хранилище . . . Из которого мы выходим на заре нашей жизни и в которое нас всё время так тянет вернуться!. . .
Закрыв глаза и уже ни о чём не вспоминая, он отдался тому ритму, который подсказывало его тело. . . Он был уверен, что и она следует ему и сходит с ума от тех же волн света и тени, шума и тишины, слёз и смеха, которые накрывали его с головой, а потом опять выносили на прибрежный песок. . . Жаркие пляжи Любви! Раскинутые по всему свету!. . По всей планете!. . По всем планетам!. . Под всеми Солнцами, пылающими во Вселенной. . . Под всеми звёздами ночных небес, накрывающих влюблённых своими бархатными покрывалами. . .
Стон восторга и боли от неповторимости этого момента вырвался из её груди! Чувство гармонии и примирения с несовершенством мира наполнило благоухающим покоем её душу, сердце, тело!. . . Рядом дышал он в безмятежно доверчивом сне, тихонько посапывая, как ребёнок. Одна её рука лежала на его груди. Другая была внизу. В трогательном жесте, как будто боясь потерять наконец подаренную долгожданную игрушку, она лежала на его плоти. И это было настолько естественно и спокойно, что теперь она заснула наконец тем далёким сном, каким спала в детстве, когда, набегавшись за весь день и насмотревшись на все тайны мира, падала без сил на свою кровать и видела счастливые сны. . .